Хэрри Ган и Джейн

Гаральд МакКой был парень такой,
Отъявленный хулиган!
Был быстрым и злым, и опасным слыл,
И прозван был Хэрри «Gun»
Гаральд МакКой был игрив, как кот,
При этом, как пес, был смел:
Брать рифом ветра и пить до утра
И песни орать умел.
Гаральд МакКой наш был моряком
— и, возвращаясь в порт,
Бросив штурвал, он платком махал
И распевал
Йо-хо!

Шел Хэрри ган в таверну «Угар»,
и виски там брал на круг
И брал гитару и песней старою
Задушу брал подруг:
«немало скал мой клипер видал,
Но все обошел легко!
На все берега ступала нога,
Кроме мыса Покой.
Пускай придет хоть Бог, а хоть черт –
Я не боюсь его!
Ведь быть собой не страшнее, чем в шторм
На палубе петь
Йо-хо!»

И так уж вышло, что был услышан
этот напев лихой,
Когда в таверну входила Джейн, танцовщица из Сохо.
И, услыхав, та сказала «Ха!
Ты шел дорогой прямой,
Но знает ли бриг, где маяк горит
И ждет моряка домой?
Вот мой вопрос.
Он как будто прост,
А поди, ответь на него!
Ведь быть собой, как плясать нагой
И распевать
Йо-хо!»

«Не знаю пока,» – сказал Хэрри Ган,
И тут распахнулась дверь,
И ангел с небес спускается, весь
Сияя, как солнца свет,
И говорит – ты был редко бит,
Но передо мной склонись
Без боя – и что ж? Со мной обретешь
Прямую дорогу ввысь.
А Хэрри в ответ рассмеялся, «Нет,
Не жить мне, брат, без грехов!
Ведь быть собой – это верить в Бога,
Но вместо молитв
Йо-хо!»

И, хлопнув дверью, входит теперь
В таверну дьявол морской.
«бездна, любя, мечтает тебя
Обнять холодной рукой!»
Хэрри смеется: «Знать, у нее
В глазищах мало огня!
Держу пари: ад не так горит,
Как Джейн костерит меня.
И я уж лучше останусь с ней,
Чем с преисподней-каргой,
Ведь быть собою и спорить с судьбой
Я буду вовек
Йо-хо!»

Джейн рассмеялась, и сгинул дьявол
В землю, а ангел ввысь.
«Клянусь судьбой и стойкой дубовой,
Теперь, хэрри-бой, держись!
Будь же собой! А с тобой хоть в бой,
С тобой беда – не беда.
Гаральд МакКой – ты будешь со мной?»
И Хэрри ответил – да.

Я буду ждать тебя, глядя вдаль,
Лишь слез я не стану лить,
Ведь верить в любовь – значит, быть собой!
Йо-хо!
И вместе ушли.

А если спросит их полисмен, куда они держат путь,
В ответ услышит веселый смех и ощутит испуг,
Ведьь они скажут ему: нас манила ночь,
Мы не боялись дня.
А кто прогнать меня хочет прочь –
Пускай догонит меня!
А если путь наш ведет в гробы,
Ну что ж? Мы идем легко,
Ведь быть собой не сложнее, чем быть,
Не проще, чем петь
Йо-хо!

(c) Салют